До последнего времени в нашем городе жила и его родная сестра Ольга Васильевна. Доводилось с ней часто встречаться, подолгу беседовать. Уже в первую встречу она с гордостью показала мне книгу родственника Есенина В. Наседкина "Ветер с поля". В ней такие строки: "Пожалуй, наибольшее дружеское расположения Есенин питал к Петру Орешину. Их связывало многое и в прошлом и в настоящем".
Ольга Васильевна говорила мне, что её брату удалось создать образ великого лирика. Она громко наизусть прочитала:
Дождичек весенний
Окропил наш сад.
Песенник Есенин,
Синеглазый брат.
Вековая просинь
Наша сторона…
Если Пушкин - осень,
Ты у нас весна.
Эти орешинские строки созвучны стихам самого Есенина:
Я более всего весну люблю.
Люблю разлив стремительным потоком.
Где каждой щепке, словно кораблю,
Такой простор, что не окинешь оком.
Ольга Васильевна познакомила меня также с мемуарами брата о Сергее Александровиче, они были напечатаны в 1926 году. Вот что писал Орешин о встрече с Есениным:
"Ему было всего двадцать два года. Видя в первый раз Есенина, я изумлялся его энергии и удивлялся его внешнему виду. От всей его стройной фигуры веяло уверенностью и физической силой, и по его лицу нежно светилась розовая молодость. Хорош! Свежее юношеское лицо, светлый пушок над губами, синие глаза и кудри. Он был удивительно юн. Недаром его звали - Серёжа. Юношеское горение лица не покидало его до самой смерти. В нём было то, что даётся человеку от рождения: способность говорить без слов. В сущности, он говорил очень мало, но зато в его разговоре участвовало всё: и лёгкий кивок головы, и выразительные жесты длинноватых рук, и порывистое сдвигание бровей, и прищуривание синих глаз. Собеседнику всегда казалось, что Есенин высказался в данную минуту до самого дна, тогда как до самого дна есенинской мысли никто и никогда донырнуть не мог. Его совершенно крестьянская психология художественно реагировала на события... В искусстве он был ревнив и беспощаден. Есенин был грозен и прекрасен своей неподражаемой смешливой юностью". Он сказал тогда Орешину: "Во мне… понимаешь ли, есть, сидит эдакий озорник".
В своём рассказе Пётр Орешин цитирует своего друга:
Приемлю всё.
Как есть, всё принимаю.
Готов идти по выбитым следам.
Отдам всю душу октябрю и маю,
Но только лиры милой не отдам.
В 1974 году в одном из букинистических магазинов я приобрёл книжку поэта Василия Казина "Рабочий май" с автографом автора. Рядом с казинской подписью дата - "22 апреля 1922 года". Я позвонил Василию Васильевичу, сообщил о находке. Вскоре мы встретились. Поэт подарил мне фото, на котором он запечатлён рядом с Сергеем Есениным.
В ОКТЯБРЕ 1975 ГОДА В СССР ШИРОКО ОТМЕЧАЛОСЬ 80-ЛЕТИЕ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ЕСЕНИНА. КАЗИН БЫЛ НА ЮБИЛЕЙНОМ ВЕЧЕРЕ. ПОСЛЕ ВЕЧЕРА ОН СКАЗАЛ МНЕ: "БЫЛИ ДЕЛЬНЫЕ ВЫСТУПЛЕНИЯ, А БЫЛИ… - ОН МАХНУЛ РУКОЙ. - НЕКОТОРЫЕ ОРАТОРЫ ПЫТАЛИСЬ ИЗОБРАЗИТЬ СЕРГЕЯ КАК РЕВОЛЮЦИОННОГО ПОЭТА. ЭТО, КОНЕЧНО, ЗРЯ. ОКТЯБРЬСКУЮ РЕВОЛЮЦИЮ СЕРГЕЙ ВСТРЕТИЛ ЛОЯЛЬНО. НО В ОСОБОМ ВОСТОРГЕ ОН ОТ НЕЁ НЕ БЫЛ. ОН ЖДАЛ, "КУДА НЕСЁТ НАС РОК СОБЫТИЙ". СЕРГЕЙ БЫЛ И ОСТАЁТСЯ ВЕЛИЧАЙШИМ ЛИРИКОМ СВОЕГО ВРЕМЕНИ".
|