СТАТЬИ


КАК НАМ ВЫЙТИ ИЗ СУМРАКА?

В.Усиевич, из статьи в «РПМониторе»
Нарушение законов должно стать экономически невыгодным занятием
ПРАВОВОЕ ГОСУДАРСТВО КАК НОВАЯ ЦЕЛЬ
Пока можно купить любое судебное решение и любое должностное лицо, его исполняющее, о борьбе с правовым нигилизмом нечего и мечтать. Как это ни парадоксально, но именно здесь порядок навести проще всего. Опыт последних лет убедительно показал, что правоохранительная и судебная системы в старой системе координат не реформируемы. Ни одна из предпринятых властью попыток не привела к сколько-нибудь ощутимым результатам. Стало быть, нужно изменить сам подход к реформам в этой важнейшей сфере государственного управления.
ХРОНИЧЕСКИЕ БОЛЕЗНИ ПРАВОСУДИЯ
Только наличие в стране праведного суда может обеспечить охрану прав и свобод граждан, экономическую стабильность, приток инвестиций. В советский период эта функция называлась иначе. Борьба с преступностью, обеспечение социалистической законности, общественного порядка, безопасности государства и ещё несколько невыразительных для несведущего человека профессиональных жаргонизмов обозначали то, чем занимались милиция, прокуратура, КГБ и суды. Все они руководствовались в своей деятельности указаниями КПСС.
В.И.Ленин как-то походя заметил, что, дескать, жестокость наказания не приносит должного эффекта в борьбе с преступностью. Главное – неотвратимость наказания. Отсюда тянется ниточка к пресловутому проценту раскрываемости. Современные предводители МВД по-прежнему, дерут три шкуры с подчинённых, недодающих процент. Отсюда и дело «оборотней в погонах», сочинявших уголовные дела в лучших традициях братьев Гримм.
Кстати, почему российская полиция называется милицией – непонятно.
Исторически это название возникло в 1917 году, когда в полном соответствии со смыслом этого латинского слова (Брокгауз и Ефрон определяют милицию как «войско, формируемое только на время войны, то есть род ополчения»), милиция рекрутировалась из непрофессиональных добровольцев. Непрофессионализм, стало быть, заложен в самом названии этой структуры.
Присущая сегодняшней власти бедность мышления не позволяет перешагнуть через устаревшие представления. Отсюда и ужасающее положение в этой важнейшей сфере общественной жизни, которое, как признает даже президент Путин, угрожает национальной безопасности. Множащиеся в геометрической прогрессии «органы», превышающие по численности все свои аналоги в мире, просто не в состоянии противостоять ни сметающей всё волне общеуголовной, ни латентной экономической преступности, ни наркотической заразе. Борцы с преступностью сами стали представлять угрозу для общества.
ЧТОБЫ НЕ ИЗОБРЕТАТЬ ВЕЛОСИПЕД
До сих пор основным показателем работы милиции является пресловутая «раскрываемость преступлений», которую несчастные милиционеры «выдают на-гора», рискуя собственной свободой. Ни одна полиция в мире не знает такого показателя работы.
Вы когда-нибудь видели в американском боевике понятых, участвующих в обыске или осмотре места происшествия, или полицейского, пишущего протокол допроса? Правильно, не видели, потому что полицейскому там доверяют больше, чем у нас милиционеру. Полицейский там самостоятельно изымает вещественные доказательства, осматривает место происшествия, не тратя бумагу и время на составление предусмотренных нашим Уголовно-процессуальным кодексом протоколов. Все результаты работы излагаются в рапорте, и никто, включая суд, не усомнится в точности этого документа. Слишком высока мера ответственности (в том числе и уголовной), и дело не только в зарплате полицейского.
Конечно, при современном уровне коррумпированности милиции и действующем (точнее недействующем) законодательстве без понятых и подписей свидетелей как бы и нельзя. Но, во-первых, наша доблестная милиция и с понятыми всегда успеет что-нибудь сунуть вам в карман при обыске, а во-вторых, и это главное, глава 31 Уголовного Кодекса РФ «Преступления против правосудия» должна быть дополнена рядом специальных составов преступлений, предусматривающих ответственность должностных лиц МВД, прокуратуры, ФСБ, других органов расследования и судей за злоупотребления при расследовании и рассмотрении уголовных дел. Ответственность по этим статьям должна быть повышенной.
В действующем Уголовном Кодексе РФ статья 303 «Фальсификация доказательств» предусматривает лишение свободы на срок до 3-х лет (a propos, интересно, сколько таких дел рассматривается в год в России?). Ни в одном из штатов США ничто подобное не «тянет» меньше, чем на 20 лет.
Пора бы разработать реалистическую систему критериев оценки деятельности милиции, которая не будет подталкивать сотрудников к должностным преступленям, сократить количество милиционеров, увеличив им зарплату и «развязать» им руки, многократно ужесточив ответственность за нарушения закона при исполнении служебных обязанностей.
Говоря о низкой зарплате низовых подразделений правоохранительных органов, мы вовсе не имеем в виду повышение её в разы. Это отнюдь не приведет к желаемым результатам. Сумма взятки, предложенная очень заинтересованным лицом, всегда будет в десятки и сотни раз выше любой зарплаты. Стоит обратиться к мировому опыту. Если, например, сотрудник, проработавший 3-5 лет и положительно себя зарекомендовавший, получит очень льготный кредит, позволяющий приобрести среднего качества жильё, будет знать, что при увольнении по компрометирующим обстоятельствам он будет обязан немедленно выплатить всю сумму кредита или доплачивать до рыночного процента по кредиту, – желающих брать взятки сильно поубавится. Такая мера, конечно, не решит проблему мздоимства генералитета, но рядовых и среднее звено очень впечатлит.
МЕНЯТЬ ВСЕ ЗВЕНЬЯ РЖАВОЙ ЦЕПИ
Ещё печальнее выглядит современная российская прокуратура. Идея создания независимого Следственного Комитета уже который год удачно торпедируется прокуратурой. Косметическая реорганизация внутри прокуратуры не может рассматриваться как серьёзный шаг к реформированию. Понятное дело, кому же нужно независимое следствие! Этак можно и вовсе вожжи из рук выпустить.
Судебная система, которая при коммунистах была «независима и подчинялась только райкому», стала совсем независима и подчиняется, в основном, личным экономическим интересам судей (естественно, в свободное от исполнения основной для российского правосудия функции обслуживания интересов власти, как политических, так и экономических).
Поразительное по своему правовому нигилизму решение Дальневосточного окружного арбитражного суда, утверждающее, что «соблюдение налогового законодательства не даёт налогоплательщику оснований считаться добросовестным», достойно занесения в книгу рекордов Гиннеса. Общеизвестно участие судов всех уровней в незаконных захватах предприятий, изысканно называемых теперь английским словом «рейдерство».
Отдельной строкой в списке задач реформирования судебной системы стоит введение института присяжных заседателей. Провозгласив в угаре демократической эйфории 90-х это новшество, государство сегодня не знает, как с ним быть. Прокуратуре не нравятся мягкие приговоры присяжных, критикуется их юридическая безграмотность, делаются намёки на их возможную корыстную заинтересованность в исходе дела или, наконец, возможность запугивания со стороны пособников преступников. Тот факт, что все эти доводы могут быть с успехом перенаправлены в адрес профессиональных судей, критиками реформы игнорируются. Это лишний раз иллюстрирует неготовность власти к настоящей судебной реформе, непонимание ею основных демократических устоев правосудия.
Остаётся только надеяться, что новый президент России, будучи юристом не по отцу и не только по диплому, найдет в себе достаточно политической воли, чтобы реализовать на бескрайних российских просторах настоящую реформу всех составляющих системы правосудия.
ПРИВИВКА ОТ «КРЕАТИВНОЙ БУХГАЛТЕРИИ»
Второй по счёту, но не по значимости, является задача вывода из тени российской экономики. Миллионы договоров из трёх строчек, которые являются просто ширмой для расчётов «наличкой» (о чём говорил Дмитрий Медведев), укоренившаяся в нашей стране практика «обналички» под фиктивные договоры, фирмы-«однодневки» сделали эту часть экономической жизни страны криминальным занятием.
Экономическое поведение хозяйствующих субъектов подчиняется естественному закону минимизации потерь и максимизации прибыли, и никакие кары не изменят положения вещей. Выход один – необходимо менять налоговое законодательство, прописав все налоги абсолютно конкретно способом, не допускающим толкований, и сделав невыгодным нарушения закона. Задача – в изменении философии бизнеса.
Почему бы нам не пойти по пути изменения налога на прибыль организаций? Ныне «налогоплательщик уменьшает полученные доходы на сумму произведенных расходов… Расходами признаются обоснованные… затраты, понесённые налогоплательщиком. Под обоснованными затратами понимаются экономически оправданные затраты, оценка которых выражается в денежной форме» (статья 252 Налогового Кодекса РФ).
Если кто-либо из читателей этой статьи пытался хоть раз объяснить налоговым органам, что именно эти понесенные им затраты являются «экономически оправданными», то он прекрасно понимает, о чём речь. Само понятие экономической оправданности носит оценочный характер и оставляет широкое поле для чиновничьего, следственного, а затем и судейского усмотрения. Ну, по-разному все они понимают экономическую оправданность именно в этом бизнесе! А что думает по данному поводу сам предприниматель, их и вовсе не интересует. Так что, «платите деньги, сэр, на кой вам чёрт богатство».
Есть только один выход из этого налогового тупика: разрешить компаниям относить на себестоимость, то есть признать экономически оправданными любые затраты, кроме тех исключений, которые законодатель сочтет необходимым запретить. Причём, этот запрет должен быть очень конкретным (например, запретить относить на себестоимость приобретение воздушного транспорта для компаний, не занимающихся воздушными перевозками). Всё остальное должно быть разрешено.
ПРЕИМУЩЕСТВА ЛЕГАЛЬНОГО ОБОРОТА
Представьте себе ситуацию, когда владелец компании сможет построить себе дом, отнеся стоимость дома на себестоимость, то есть исключив эти затраты из налогооблагаемой базы. К чему это приведёт? Последствий много. Например, дом станет собственностью компании, а не её владельца. Расплачиваясь за стройматериалы, оплачивая труд рабочих, владелец будет вынужден потребовать от продавцов и строительных фирм счета-фактуры с указанием реальных цифр (чем выше затраты, тем больше он сэкономит на налогах). Значит, и те вынуждены будут впоследствии отчитаться перед налоговыми органами, поскольку, выставляя счета, им придётся оприходовать полученные средства. Это может серьёзно ограничить использование неучтённой «налички» в расчётах и увеличит налогооблагаемую базу как по налогу на добавленную стоимость, так и по единому социальному налогу и налогу на прибыль. Каждый дополнительный субъект экономической деятельности, вовлечённый в легальный оборот денежных средств, неизбежно будет дополнительным плательщиком налогов в бюджет. Выставление счета-фактуры и оприходование полученной оплаты в полном размере (а иначе это будет легко выявлено в ходе первой же налоговой проверки) вынудит компанию уплатить НДС с каждой легализованной сделки, а этот налог «весит» в бюджете в 2 раза больше, чем налог на прибыль. По каждой легализованной таким образом сделке все её участники вынуждены будут также уплатить в бюджет пусть небольшой, но всё же налог на прибыль.
И ещё. Представьте, что вы живёте в доме – собственности вашей фирмы, ездите на машине компании. Всё, что есть в доме, тоже не ваше. Такую фирму вы будете беречь пуще глаза. Подставить её под проблемы с налоговой инспекцией или не исполнить условия договора («кинуть») вам и в голову не придёт. Грустно будет лишиться жилья, машин и всего остального.
В Европе каждый предприниматель берет счета, заправляясь бензином, покупая технику и даже писчую бумагу для офиса. На визитной карточке обязательно указывается ИНН и все прочие налоговые реквизиты фирмы, необходимые для выставления счета, так что сквозная проверка налоговой инспекции быстренько обнаружит все неоприходованные деньги у любого продавца товаров и услуг.
Разрешение относить на себестоимость практически все затраты не может, думается, касаться всех субъектов экономики – наверное, большой бизнес обойдётся и без этого. Предвижу возражения – новация снизит поступление в бюджет налога на прибыль. Но в 2007г поступления в бюджет России от налога на прибыль составили всего лишь 641,3 млрд руб, или 7,4% от всех собранных налогов. Учитывая эффект неизбежно возрастающих при введении предлагаемой налоговой модели легальных расчетов, эти потери частично будут возмещены налогом на добавленную стоимость и другими налогами, плательщиками которых станут компании, дополнительно вовлеченные в легальный денежный оборот.
Что же до легализации экономической сферы жизни государства и снижения коррупционной составляющей в бизнесе – этому просто нет цены.