СТАТЬИ


УДИВИТЕЛЬНЫЙ «ДОН ЖУАН»

В театре кукол «Теремок» – долгожданная премьера! Чуть ли не два сезона назад была заявлена постановка мольеровского «Дон Жуана». Вот – наглядное воплощение!
Талант, творческий гений Геннадия Шугурова, столь полно раскрывшийся в концептуальном «Новом Пиноккио», вновь засиял со сцены, воплощённый в невиданный доселе постановке. Геннадий Игоревич сам наполнил «Дон Жуана» музыкальными темами, тогда как оформление спектакля взял на себя Михаил Гаврюшов.
На двух саратовских сценах теперь идут параллельно гаврюшовские спектакли: на ТЮЗовской – «Много шума из ничего» и вот на теремковской – «Дон Жуан». Стиль, авторский почерк Гаврюшова очевиден, однако при всей предельной узнаваемости над каждым спектаклем он трудится как над особым произведением искусства, не впадая при этом в творческий мэйстрим, не выпячиваясь. Естественно, инвалидское кресло, преображённое в трон Оберона во «Сне в летнюю ночь», плексигласовый гроб на колёсиках и огромный катающийся канцелярский стол в «Много шума…» перекликаются с конструкцией, напоминающую старинную швейную машинку фирмы «Зингер» в нынешней премьере. Но при этом каждая гаврюшовская вещь сугубо функциональна и органична исключительно для данной постановочной концепции.
Если, к примеру, во «Сне…» Гаврюшов измыслил пролёт деревянных амуров, то в «Дон Жуане» подобные кукольные сущности с остренькими крылышками напичканы в металлоконструкции, дыбящиеся по бокам сцены, словно железнодорожный антураж. Они втиснуты внутрь, как связка перцев и, подсвеченные, задают действию инфернальный вектор. Неслучайно именно к этим полу-зародышам обращается с монологом героиня заслуженной артистки России Татьяны Кондратьевой – Донна Анна.
Жуткий образ старухи, двигающейся как на шарнирах, а в один момент и вовсе водрузившей согнутую ногу на стул, одетой при этом в наряд невесты, сыгран Кондратьевой столь же блестяще, как и роль матери семейства во фрейдистской драме Тенессии Уильямса «Стеклянный зеринец».
Алексею Усову, исполняющему Дон Жуана, главный герой может, конечно, представляться гамлетовским и печёринским образом, но есть в нём что-то от Свидригайлова с Раскольниковым. Вообще, в актёрстве Усова много от фетишизированного на российском театрально-кинематографическом олимпе Евгения Миронова.
Стоит отметить игру Дмитрия Ковди (Господин Димманш). И то, как играет он сам, и то, как проводит он свою куклу – полноправного персонажа спектакля, убедительно. Участие в спектакле двух педагогов театрального факультета: заслуженной артистки Кондратьевой и Алексея Грызунова тоже возводит «Дон Жуана» в ранг выдающихся культурных событий.
Другое дело, что матерное словцо из трёх букв, эскапады молодых артистов, бурлескный ритм пьесы вряд ли приманят тинейджеров. Квазиэстетика Шугурова и Гаврюшова исключает дурь, которой были напичканы «Пифагоровы штаны» и ряд прочих местных постановок. Эстетов, могущих истолковать такой сценический символ, как куклу в астролябии, можно перечесть по пальцам. Так на кого же, на что рассчитан спектакль? Мнится – на людей прекрасного будущего. Так искусство кукольного театра футурологически предопределяет саму суть саратовской культуры. Низкий поклон за это Шугурову. Аплодисменты труппе.